1. Экзистенция семейной системы
2. Подсистемы семьи
3. Еще раз о ролях...
4. Семейная память
5. Семейная история
6. Темпоральные параметры семьи

Техники:
#007: "Ключевые темы в моей семье"
#008: "Системное влияние"
#009: "Для чего я существую..."
#010: "Пространство семейной системы: внутренние вопросы"

Жизнь и продолжение из поколения в поколение существования семьи, не «семьи» вообще, а каждой частной семьи, в том числе и тех семей, к которым имеет отношение каждый из нас – это попытка противостоять смерти, безумию и хаосу.

Семья обеспечивает преемственность поколений и каждый из нас в тайне надеется стать частью семейной памяти и той фигурой, о которой буду помнить положительно и долго. Со временем мы превратимся во внутренние фигуры в душе наших детей и имеет значение, как о нас будут вспоминать и придется ли детям избавляться от тех частей собственной души, которые оказались невыносимы для нас самих, и мы невольно перенесли их в психику ребенка.

Мы надеемся, что память о нас сохранится; но из поколения в поколение сохраняется лишь то, что отмечено признаками любви, либо признаками ненависти; все остальное элиминируется в вихрях семейной истории. И что выберет наша душа, куда будет вложен наш внутренний потенциал, что через нас проявится… – возможно одна из самых больших тайн семейной истории.

В противостоянии безумию, семейная система дает критерии нормы и возможность восстановиться, возможность «прийти в себя»; распад систем, как правило, сопровождается значительными потрясениями внутреннего мира. Поэтому сохранение структуры и поддержание баланса дает надежду на целостность и ощущение внутренней нормальности; особенно это актуально в «эпоху постмодерна», в период утраты системы ценностей, множественных интерпретаций «того же самого», доминирования абсурда и тотальной симуляции подлинности.

И самое главное, семья дает ощущение структуры, которая продолжает внутреннюю структуру души. Фактически, семью можно рассматривать как проекцию структуры души, нашего внутреннего мира.

Семья выступает сложным переплетением миров каждого своего члена и каждый вносит свой уникальный вклад в содержание семейной истории. Чей-то вклад оказывается бóльшим и более значимы, а чей-то совершенно мизерным и незаметным, кто-то удерживается в семье, кто-то умирает, кто-то выходит из нее, а кто-то дает начало новым поколениям и смыслам существования. Но семья – это всегда структура, лучшая или худшая, но структура, и в этом заложен значительный потенциал противостояния глубинному экзистенциальному хаосу, порождающему ужас небытия.

Семья – это источник, основание и причина.

Обладая системными характеристиками, семья выходит за пределы индивидуальности. Ее границы могут включать в себя людей, разделенных между собой значительными расстояниями. Диапазон влияния семейной системы, как известно, определяется радиусом действия связей, имеющих место в семье.

Семья является экзистенциальной системой, поскольку дает основания для формирования идентичности, утверждения себя в мире, для приобретения базовых смыслов существования, экзистенциального осмысления своего прошлого и принятия перспективы будущего; семья обеспечивает экзистенциальный базис для утверждения смыслов собственного существования – она способствует их утверждения, поскольку имплицитно они присутствуют в ее жизни.

Но такое самоутверждение возможно и «от противного»: экзистенциальный вакуум семейной системы, ее экзистенциальная пустотность и «посттравматическая истощенность» приводят к необходимости самостоятельного поиска таких смыслов – через боль, через собственную пустоту, через сопротивление и внутренний конфликт принятия, через осознание утраты в семье экзистенциальных опор и необходимости их восстановления.

Семья – это не только то, что способно поддержать и утвердить жизнь, семья способна выбить почву из-под ног, обесценить и омертвить – до полной гибели субъекта, либо он решается на самоутверждение и внутренний поиск вопреки нарастанию системного хаоса.

Смысл – это нечто не очевидное, то, что невозможно приобрести усилиями, ориентированными во вне, поскольку мир не предоставляет оснований для смысла; смысл – это продукт экзистенциальной и символической работы души.

Экзистенция семейной системы есть продукт внутренней символической структуры, порождающей смысл, который дает основания к формированию внешней микросоциальной структуры, в качестве корой и выступает семья. Иными словами, структура возможна если существует утверждающий ее смысл; ее жизнеспособность зависит от лежащих в ее основе смысловых характеристик. И как пишет юнгианский аналитик Джеймс Холлис: мы можем жить без ощущения счастья, но не можем жить без ощущения смысла.

Именно смысл скрепляет семью, либо надежда на то, что такой смысл есть, но никак не счастье, которого в семье может не быть – последнее, скорее закономерность, нежели исключение из правил. Но если верить Оруэллу, счастье возможно, если мы перестаем делать из него свою цель...

Система – это целостное образование, превосходящее в своих функциональных качествах сумму составляющих ее частей; объединенные в систему отдельные частные элементы, интегрируясь, дают новые системные качества, которыми они не обладали по отдельности.

«Система есть сущность, которая в результате взаимодействия ее частей может поддерживать свое существование и функционировать как единое целое» (О'Коннор Дж., Макдермотт И., 2006).

Ниже мы приводим сравнительный анализ «хаотического», несистемного набора элементов, системной организации элементов и семьи, как примера системной организации с учетом ее смысловой динамики.


Понятие системы имеет двойственный смысл.

1. С одной стороны, это то, что обладает рядом системных характеристик и целостностью. Такая совокупность элементов, дающих в сумме набор новых качеств, и являющихся частью системы более высокого порядка, определяется понятием холон (А. Кестлер, К. Уилбер); упорядоченная совокупность холонов формирует структурированную систему, обозначаемую понятием холархия.

Холархия есть нечто принципиально отличное от понятия иерархия: если последняя предполагает уровни организации с элементами доминирования и подчинения, то холархия организована в соответствие с закономерностями равных прав и разделения ответственности. Именно это понятие (холархия), выражающее специфику системных отношений в семье, целесообразно использовать для описания и анализа внутренней динамики семьи, а также возникающих в ней дисгармоний, которые, что логично, являются следствием нарушения холархии и смещения полюсов ответственности и взаимоподдержки в сторону доминирования, стыда и вины.

Кроме того, семья не существует изолировано от других семейных систем, а также от социума в целом, являясь частью его структурной организации. Семья выступает базовой структурной единицей социальной организации; именно поэтому, идеологическое внедрение государства в семейную систему позволяет оказывать формирующее влияние на социальные процессы.

2. С другой стороны, понятие системы указывает на нечто предопределенное, ограничивающее, контролируемое и контролирующее; систему можно рассматривать как совокупность феноменов, противоположных спонтанности, естественности побуждений и творческих импульсов. Не случайно в своем замечательном произведении, по-прежнему не теряющем своей актуальности – «1984», Дж. Оруэлл описал феноменологию и динамику партийной диктатуры в утопическом государстве с акцентами на двух факторах:

• влияние на личность, через ее тотальный контроль, лишение памяти и ограничение персональной воли;
• влияние на семейные отношения и сексуальность, с их формализацией и подавлением желания.

Динамика внешнего и внутреннего контроля семейных отношений, редукция внутренних ценностей семейной системы, актуализирует проблему экзистенциальных смыслов собственного существования и существования семьи, в которой каждый из нас берет свое начало в надежде продолжить себя в семейной истории и в потомках – биологически, психологически и духовно.

Экзистенция – как воплощенная сущность, определяющая смысл существования. В том случае, когда речь идет о семье, смысл определяется глубинной экзистенцией семейной системы, природа которой выражается в интенции к продолжению и воспроизведению смысловых порядков существования человеческого сообщества, базовой основой которого выступает семья.

Семья - это группа других, связанных между собой проявленной любовью и контролируемой, удерживаемой, трансформированной ненавистью.

Ненависть выражает скрытое отношение к иному, к инаковости, к тому, что радикально отлично от нас самих, но любовь – это попытка преодолеть базовую экзистенциальную отчужденность от нас другого, попытка принятия радикальной инаковости вопреки отторжению; именно посредством смысла осуществляется такое преодоление. Никогда не возникает вопроса – «зачем ты меня любишь?» – поскольку, такой вопрос обрекает субъекта на страдание, так как любовь не имеет цели; предикат цели провоцирует сомнение в подлинности чувств.

Как правило смысл заключается в вопросе «почему» – «почему ты меня любишь?» – такой вопрос ориентирует к причинам, а не к целям, к тем корням, которые лежат в основании судьбы; вопрос заключает в себе надежду на счастье, в случае «правильного» ответа, т.е. такого которые входит в резонанс с собственным фантазмом тайной сопричастности душ.

В философской теории Эммануэля Левинаса, другой человек, или просто Другой, объявляется абсолютно неприступным; доступ к другому человеку не может быть осуществлен ни путем вчувствования, ни по аналогии с собственным Я, ни, тем более, путем объективного познания. Инаковость другого заключена в его «святости», в его тайне, выраженной в радикальной отделенности (Ямпольская А., 2011).

Любовь, как попытка утверждения сверхчувственного смысла, способна преодолеть пропасть взаимного отчуждения и отрицания.

Семья как форма экзистенциальной привязанности

Семья инициирует ребенка в систему собственных экзистенциальных смыслов, а именно в то, почему данная группа людей является семьей, что их связывает, какие существуют закономерности, правила и стратегии их совместного существования, почему они вместе и почему именно эти люди оказались вместе и стали обозначать себя понятием семья.

Очевидно, что ритуализированые социальные практики несут в себе смысл экзистенциального принятия младенца как «уже-своего». Например, религиозные обряды, скажем крещение в православной культуре: до момента крещения ребенок еще как бы остается «не от мира сего», тогда как с крещением он становится для семьи и традиционного коллектива «своим», т.е. принадлежащим к ритуально регламентированному миру «своих»; частью такого ритуально регламентированного мира в традиционной культуре была в том числе и семья. Поэтому крещение легализует статус ребенка не только для церкви, но во многом и для семьи.

Экзистенциальный контекст семейной системы призван избавить человека от ощущения своей инаковости и отчужденности через систему родственных связей, предполагающих возможность разделения ответственности, дающих чувство принадлежности и безопасности.

Избавление от чувства инаковости и отчужденности от семейных традиций, а значит и смыслов, осуществляется через различные формы ритуализации, например, через «ритуалы» приема пищи (семейные обеды и ужины), сборов на ежедневную прогулку или укладывания спать.

Ритуализация семейного быта способствует укреплению и поддержанию внутрисемейных связей, а также связей с внешней средой. Закономерно, что обеднение связей в семье, их дефицит, особенно если речь идет о детском возрасте, разрыв, как пишет об этом Б. Цирюльник (2017), «окружающей нас чувственной оболочки» семьи, вследствие чего она больше не способна защищать ребенка – все это в итоге приводит психологическому травмированию, сопровождающемуся чувством стыда и униженности.

Редукция привычных повседневных ритуалов, их распад и кризисная трансформация для детской психики равносильна распаду привычного семейного мира, его предсказуемости и стабильности, поскольку ритуал, как известно из антропологии – это форма поддержания и укрепления мира и космоса; для ребенка таким миром выступает семья. Но таким миром семья выступает не только для ребенка, но и для окружающих его взрослых – бабушка и дедушка, мама и папа, братья и сестры, а также другие родственники, которые в своей общности создают ощущение комфортного и освоенного микрокосмоса.

Но стыд – это результат распада или патологической трансформации привычного внутреннего мира семьи, это провокация собственной инаковости и никчемности в глазах значимого другого, в роли которого выступает как правило одна из родительских фигур. И чтобы искупить вину инаковости – он решается на искупительное умерщвление, на привнесение себя в жертву семейным обстоятельствам: чтобы папа и мама были вместе, чтобы не ссорились, не болели, «не пили», не наказывали, и т.д. – я готов стать никем или тем, кого во мне хотят видеть, я готов даже умереть, по крайней мере внутренне, лишь бы сохранить незыблемость, стабильность, привычность того мира, который я называю своей семьей.

Венгерский психотерапевт Имре Херманн объяснял чувство стыда тем, что ребенок утрачивает контакт с матерью, вследствие чего у него возникало данное токсическое чувство. Ребенок для своего развития испытывает потребность в защите, идущей от матери и отца; в том же случае, если адресованное родителям примитивное (архаическое) доверие и ощущение собственной защищенности, экранированности фигурами отца и матери, утрачивается, ребенок сталкивается с чувством собственной ничтожности.

Отвержение – это форма инверсии свободы, о которой в качестве одной из экзистенциальных данностей писал Ирвин Ялом. Реализация свободы одаривает ужасом утраты привычных опор и нарастанием риска раскрепощающей сознание непредсказуемости. И если реализация свободы – это сознательный выбор человека, то отвержение – это насильственное освобождение, не учитывающее степень готовности стоять на своих собственных ногах (в особенности если речь идет о ребенке).

Отвержение – это лишение ребенка опор в ходе утверждения им своего Я и формирования идентичности. Оно связано с редукцией (распадом, утратой, намеренным или патологическим разрушением) кодов значимости, уважения и принятия. В качестве таких каналов кодирования мы выделяем: речь (интонационный и смысловой компоненты высказываний), взгляд (длительность фиксации взгляда и его эмоциональное содержание), прикосновение (частота и длительность тактильного контакта), мимический ответ (лицевая экспрессия эмоций), величину дистанции (ее сокращение либо увеличение).

Характер ответа на потребность значимого контакта, его длительность, конгруэнтность и комплементарность запросу, приобретает огромное значение для формирования и поддержания значимого присутствия другого и соответственно привязанности между членами семьи (супруги, родитель – ребенок). Именно адекватная (поддерживающая, но не сковывающая) привязанность снижает лакунарность души ребенка, разрывы которой заполняются стыдом и виной; значимая привязанность (не патологическая) инспирирует ребенка теми смыслами, которые позволят ему воспроизвести себя в будущем в отношениях привязанности, в любви и проектах собственной нуклеарной семьи.

Семейная структура – это совокупность элементов семейной системы и взаимосвязи между ними. В качестве структурных элементов семьи как системы выступают подсистемы.

Индивидуальная подсистема представлена отдельным членом семьи. В рамках семейной динамики она всегда рассматривается во взаимосвязи с другими подсистемами, то есть функционирование отдельного члена семьи анализируется в контексте его многочисленных семейных связей.

Супружеская подсистема. Эта подсистема является базисом нуклеарной семьи, определяя ее функционирование. Она включает в себя супругов, взаимодействие которых направлено на поддержание основной задачи данной подсистемы – удовлетворение личных потребностей партнеров (в любви, близости, поддержке, заботе, внимании, а также материальных и сексуальных потребностей).

Взаимодействие супругов в рамках данной подсистемы строится по типу «взрослый – взрослый». Регресс данной подсистемы в другие ролевые позиции нарушает гармонию, логику и баланс данной подсистемы.

Родительская подсистема. Эта подсистема объединяет в себя членов семьи, взаимодействие которых связано с выполнением родительских функций, включающих в себя заботу о детях, их воспитание, развитие, социализацию и т.п.

Правила поведения в данной подсистеме определяются характером взаимодействий типа «родитель – родитель».

Родительская подсистема не всегда состоит из отца и матери, как в традиционной модели семьи, но также может включать значимых других, которые в той или иной мере участвуют в воспитании детей.

В случае появления ребенка вне брака, усыновления ребенка одним родителем, в ситуации неполной семьи единственный родитель может нуждаться в дополнительной поддержке. Такая поддержка может включать членов расширенной семьи (дедушек и бабушек), представителей социальных систем (центры психологической помощи, центры социального обслуживания, церковь), друга (подругу), бывшего супруга и др.

Родительская подсистема в такой семье может отличаться изменчивостью, что обусловлено конкретными потребностями единственного родителя, а также его способностью «разделять» родительские функции с временными членами родительской подсистемы.

Сиблинговая подсистема. Эта подсистема состоит из братьев и сестер нуклеарной семьи. Сюда также входят приемные и усыновленные дети. Правила поведения в сиблинговой подсистеме определяются взаимодействиями типа «брат – сестра», «брат – брат», «сестра – сестра».

Главная задача данной подсистемы – способствовать развитию навыков взаимодействия ребенка со сверстниками. Это своеобразная экспериментальная площадка, где ребенок имеет возможность исследовать других людей и строить с ними различные типы отношений. Умение отстаивать свою позицию, присоединяться к коалиции, уступать, договариваться – всему этому ребенок научается в группе сверстников.

Если в семье только один ребенок, он обычно устанавливает дружеские отношения с детьми соседей и родственников при условии отсутствия препятствий для его общения за пределами семейной системы. Эти отношения позволяют заменить взаимодействие в подсистеме сиблингов.

Детско-родительская подсистема представлена членами семьи, относящимися к разным поколениям, а именно родителями и их еще не взрослыми детьми.
Правила поведения в данной подсистеме определяются взаимодействиями типа «родитель – ребенок», направленными на реализацию задачи формирования у детей навыков саморегуляции, усвоения ими норм, ценностей и моделей взаимоотношений в иерархической социальной системе. Именно в рамках данных взаимоотношений ребенок выстраивает систему жизненных ценностей, приобретает опыт соблюдения правил и законов, выполнения обязательств, следования традициям и т.п.

ЕЩЕ РАЗ О РОЛЯХ В СЕМЬЕ…

Роль – понятие, в котором отражены и социальные, и индивидуальные особенности личности, взаимодействие внешних и внутренних аспектов ее развития.

B. Biddle, E. Thomas (1966): роль – это набор предписаний, которые определяют, каким должно быть поведение человека, занимающего определенную позицию в семейной системе или обществе. В разных контекстах роль определяет предписание, описание, оценку и действие. В роли находят отражение скрытые и явные процессы, собственное поведение и поведение других, поведение, которое инициирует индивид, и поведение, которое направлено на него.

Выделяют различные типы семейных ролей.

1. Роли, характеризующие взаимодействие членов семьи на индивидуальном уровне:

• роли-обязанности, которые позволяют определить вклад каждого члена семьи в организацию совместной жизни и описываются через выполняемые функции: тот, кто готовит еду, зарабатывает деньги, убирает в квартире и т.п.;
• роли-взаимодействия, отражающие типичные варианты поведения в различных ситуациях семейного общения. например, в семье могут существовать такие роли, как козел отпущения, всеобщий утешитель, вечная жертва, любимчик и т.п.

2. Роли, описывающие взаимодействие членов семьи на микросистемном уровне:

• супружеские роли – муж, жена;
• роли, относящиеся к детско-родительской подсистеме – мать, отец, сын, дочь;
• роли, относящиеся к сиблинговой подсистеме – брат, сестра.

3. Роли, описывающие взаимодействие членов семьи на макросистемном уровне:

• роли, обусловленные кровным родством: бабушка, дедушка, внук, двоюродный брат и др.;
• роли, возникновение которых обусловлено супружескими связями: свекор, теща, невестка, зять и др.

4. Роли, описывающие взаимодействие членов семьи на мегасистемном уровне, отражают те ролевые позиции, которые семья в целом и отдельные ее члены занимают в обществе.

Ролевое поведение членов семьи может быть связано с выполнением определенных обязанностей и с поддержанием внутрисемейного взаимодействия.

Ролевая структура семейных отношений варьирует между полюсами «ригидная – гибкая», от строго распределенных ролей и жестких семейных правил до такого стиля семейного руководства, когда роли между членами семьи при необходимости могут изменяться. Например, в супружеской паре проявлением данных полярностей в ролевой структуре выступают, соответственно, традиционные и эгалитарные или равноправные браки.

В хорошо функционирующих семьях структура семейных ролей целостна, динамична, носит альтернативный характер и отвечает следующим требованиям:

• непротиворечивость совокупности ролей, образующих целостную систему, как в отношении ролей, выполняемых одним человеком, так и семьей в целом;
• выполнение роли должно обеспечивать удовлетворение потребностей всех членов семьи при соблюдении баланса индивидуальные потребности – потребности других;
• соответствие принятых ролей возможностям личности;
• способность членов семьи гибко функционировать в нескольких ролях.

Роли, структура отношений на уровне подсистем, события и история жизни людей в семье - все это суммируется в в виде системной семейной памяти.

Семейная память не принадлежит кому-то одному в семье, но она неравномерно распределена среди всех "актуальных" членов семьи. Старшие члены семьи, те, кто пришел в нее раньше остальных обладают большим объемом семейной памяти, им больше открыто и доступно.

Семья как системный феномен не является изолированным, замкнутым в себе явлением. Она вплетена в различные отношения и окружена множественными связями. Кроме того, любая семья возникает на фоне уже существующего родового опыта, сформированного рядом предшествующих поколений.

Каждый индивид, составляя часть семьи, является хранителем всей или части се­мейной памяти. Его память включает все, что он увидел, услышал, пе­режил, и что ему было передано через предметы, свиде­тельства или рассказы. Его собственная идентичность получает под­питку от этой памяти.

Все что произошло с человеком и его семьей оставляет свои следы. Эти следы запечатлеваются в душе человека и в душе семьи/рода. Это именно та родовая/семейная память, состоящая из множества нитей и переплетений, за которые хватается ребенок, чтобы «прясть нить собственной жизни».

С онтологической точки зрения жизнь каждого нового человека строится на истории жизни тех, кто жил до него.

Осознавая эту фундаментальную онтологическую основу, можно понять тот факт, что каждый из нас оказывается в тесной связи с предками и их фигурами, присутствующими в поле семейной бессознательной памяти.

Унаследованное человеком от его предков действует через сферы совместного семейного бессознательного, определяя экзистенциальные ориентиры жизни, склонности, выборы и смыслы. Наследование касается всех областей существования – генетического, аффективного, символического, экономического и социального.

Наша собственная жизнь, в ходе разворачивания судьбы, формирует основание для будущих поколений. Это тот фундамент, на который смогут опереться приходящие в жизнь после нас. Важно понимать и помнить – что именно мы закладываем в себя, как в основание и что мы будем способны передать дальше. Поскольку в том случае если в нас будет «пусто», если нам не удастся накопить полезный для будущих поколений опыт, может не оказаться того, кто смог бы от нас что-то получить в последующих генерациях.

Утрата и лишение семейной памяти оказывается одной из наиболее значимых причин дисфункций и нарушений судьбы, деформации трансгенерационных передач. Один из феноменов подобного рода обозначается как генеалогический тупик – это ситуация, когда ребенок по какой-либо причине лишен возможности осознания, переработки и интеграции своей генеалогической информации (Гольжак В. де., 2003).

Генеалогические тупики формируются на фоне белых пятен семейной истории, т.е. всего имеющегося объема незнания, неизвестности относительно своего семейного прошлого, родовых связей и предпосылок. Ввиду отсутствия истинной семейной памяти, определяющей направленность передач, у человека оказывается «ампутирована» часть его субъектности, часть его истории.

Вокруг может не оказаться никого, кто мог бы поддерживать память обо всем том, что было пережито и с чем связана судьба. Для такого человека «поиск утраченного времени» является актуальной жизненной потребнос­тью, иногда связанной с задачами собственного выживания, выстраивания отношений и продолжения рода.

В случае ложной памяти о своем прошлом или белых пятен в собственной истории, все сказанное выше (выживание, отношения, продолжение рода) оказывается затруднительным. Подмена судьбы (ложная память) может привести человека к гибели, поскольку любое зияние в личной истории воспринимается как невыносимое отсутствие смысла, а недостаток рефлексируемой генеалогической базы – как оставленность, брошенность в мире, приводящие к состоянию экзистенциальной паники.

Система родства и генеалогический императив – единственная надежда на преодоление панического чувства одиночества. Только воспоминание себя в контексте своей судьбы, данной человеку с момента рождения, способно вывести человека из состояния генеалогического тупика.

Семья требует памяти для возможностей своего существования в будущем. Контроль и урезание памяти ставит под вопрос будущее семьи. Именно память, воспоминания дают твердую почву под ногами для продолжения себя в потомках. Судьба каждого из нас утверждается судьбами живших прежде.

Передача прерывается отсутствием содержания, которое может быть транслировано потомкам, или если содержание носит деструктивных характер – система прерывает его трансляцию и перестает себя воспроизводить в новых поколениях людей.

Механизмом наследования выступает процесс передачи, который следует рассматривать как тотальный и неизбежный феномен. Усвоение/принятие семейных межпоколенных передач является формирующим началом индивида, актуализирующимся в момент рождения.

Система отношений, в которую рождается ребенок, это то, что человек связывает с понятием судьбы.

Судьба – это сложившаяся система отношений, в которую рождается ребенок и которую он усваивает и использует для организации собственной жизни.
Осознание родовых закономерностей может возникнуть позже, когда личность будет способна принять и сознательно ассимилировать информацию из «резервуаров» семейной памяти. Возможность получения знания о собственном роде тесно связано с понятием судьбы, поскольку знание приходит только в момент реализации ее сценариев/программ/сюжетов.

Функции семейной памяти:

• суммирование опыта – накопление биографических аспектов судеб всех персон родовой семейной истории;
• обеспечение передачи – трансляция жизненных сценариев, информации, опыта входящим в семью новым персонам;
• возможность идентификации – осознание себя в контексте семейной истории как части данной семьи, осознание принадлежности к роду, осознание включенности в систему генеалогических связей, отождествление себя как носителя своей фамилии и имени;
• обозначение правил жизни – включенность в любовные истории, навыки взаимодействия с деньгами, структурирование пространства и времени жизни, организация быта, пищевые традиции, мораль, совесть и честь, способы переживания радости и страданий, семейные торжества;
• возврат к жизни – оживление прошлой экзистенции, воспоминания детства, возможность восстановления раннего детского опыта, реализация и «сброс» семейных аффектов;
• рефлексивность – критическая оценка своей судьбы, возврат в прошлое и переоценка жизни, возможность посредством этого придать смыл своей жизни.

Семейная память, являясь основной частью семейного/родового со-бессознательного, располагается между индивидуальной и коллективной памятью, включаясь как составная часть в интегральную структуру коллективной психики и выступаю расширенной базой индивидуальной психики.

В ходе работы с семейной историей, обращение к системе памяти имеет первостепенное значение. Многое из того, что в ней накоплено, требует своего проговаривания и, тем самым, освобождая человека от груза не принадлежащей ей вины и ответственности. Слово является основой ра­боты с памятью, которая позволяет выделить в прошлом то, что зависит от самого субъекта, от его близких и от ситуаций, в которых они оказались. Невысказанность и запреты являются препятствиями на пути формирования идентичности и последующих передач.

Каждая семья обладает уникальным историческим контекстом, имеющим огромное значение для понимания и анализа развития семейной системы.

Системный подход предполагает, что люди организуют свое поведение внутри семейных систем в соответствии с поколением, возрастом, полом, структурными и коммуникативными параметрами системы. Ключевой параметр в данном случае - это категория "семейное поколение" и исторический контекст.

Семейное поколение - это группа людей в семье, объединённых одним временным периодом жизни и общими жизненными условиями и обстоятельствами, ценностями и опытом.

Поколения семьи включают в себя:

• детей,
• родителей,
• бабушек и дедушек,
• прабабушек и прадедушек, и т. д.

Каждое поколение формируется под влиянием социальных, экономических, исторических и культурных факторов своего времени, что накладывает отпечаток на его взгляды, способы воспитания, ожидания от жизни и способы взаимодействия внутри семьи.

Семейные поколения помогают понять, как передаются традиции, ценности, убеждения и модели поведения из одной эпохи в другую. В рамках семейной терапии работа с различными поколениями направлена на выявление повторяющихся паттернов, на разрешение межпоколенческих конфликтов и способствует формированию более гармоничным и сбалансированных отношений.

Ключевым здесь является не просто возраст, но характер и качество взаимодействия между поколениями, а также влияние прошлого опыта на настоящее и будущее семьи.

Существует различный функциональный смысл каждого поколения.

Старшее поколение (бабушки и дедушки):

• хранители семейных традиций и ценностей;
• передают культурный и исторический опыт, формируют идентичность семьи;
• часто играют роль эмоциональной и практической поддержки;
• в некоторых семьях могут оказывать значительное влияние на воспитание внуков.

Среднее поколение (родители):

• являются связующим звеном между старшим и младшим поколением;
• отвечают за формирование базовых норм, воспитание детей и экономическое обеспечение семьи;
• часто сталкиваются с необходимостью находить баланс между заботой о детях и поддержкой пожилых родителей.

Младшее поколение (дети и внуки):

• осваивают новые культурные, технологические и социальные тенденции;
• способствуют обновлению семейных ценностей, привносят новые взгляды;
• служат стимулом для развития семьи, помогая старшим поколениям адаптироваться к изменениям.

В чем заключается смысл связей, существующих между поколениями?

1. Трансляция ценностей и опыта:

• взаимодействие поколений позволяет передавать семейные нормы, традиции и убеждения;
• важно учитывать, что новые поколения могут пересматривать и изменять эти ценности в соответствии с изменяющимися условиями жизни.

2. Эмоциональная и психологическая поддержка:

• семья может служить источником опоры и безопасности для всех её членов;
• гармоничные отношения между поколениями помогают преодолевать жизненные кризисы и трудности.

3. Конфликты и кризисы:

• различие в мировоззрении, воспитании и ожиданиях может вызывать конфликты между поколениями;
• важно развивать взаимопонимание, учиться принимать различия и адаптироваться к изменениям.

4. Влияние на личность и идентичность:

• человек формируется во многом под влиянием своей семьи;
• важно осознавать, какие сценарии и убеждения передаются из поколения в поколение и насколько они полезны в текущей жизни.

Семьи воспроизводят сами себя. Это касается структуры, смыслов и особенностей отношений. "Если вы адаптированы к семейной структуре, то она будет оказывать влияние на ваше функционирование, паттерны взаимоотношений и тип семьи, который вы создадите в следующем поколении" (McGoldric, Gerson, 1985).

То, что происходит в одном поколении, часто повторяется в следующем, и те же темы будут проигрываться из поколение в поколение, хотя актуальное поведение может иметь различные формы. М. Боуэн (1978) называл это многопоколенными переходами семейных паттернов. Паттерны взаимоотношений предыдущих поколений могут обеспечить неявные модели для семейного функционирования в следующих поколениях.

В жизни семьи как правило наблюдается совмещение текущего и исторического контекстов. Системные аффекты, передающиеся от поколения к следующему поколению или внутри подсистемы "перетекают" как вдоль вертикального, так и вдоль горизонтального направлений.

"Вертикальный" поток аффектов берет начало от паттернов функционирования и взаимоотношений, которые исторически переходят вниз по поколениям, главным образом через процесс эмоционального триангулирования.

"Горизонтальный" поток происходит из текущих стрессов семьи, попыток справиться с неизбежными изменениями и задачами данной стадии жизненного цикла.

Стрессоры на вертикальной оси часто создают добавочные проблемы, так что даже незначительный горизонтальный стресс может оказывать серьезное влияние на систему.

Например, если у молодой матери существует много нерешенных проблем со своей матерью и/или отцом (вертикальная аффектация), она может сталкиваться со значительными трудностями в повседневной коммуникации со своим ребенком или супругом (горизонтальная аффектация).

Исторический контекст системной динамики проявляется также в различного рода совпадениях и "случайностях".

События, одновременно происходящие в разных частях семьи, не рассматриваются просто как диапазон случайностей, а видятся скорее как взаимосвязанные системным способом. Важные для семьи события случаются закономерно в определенное время. Особенно это касается того, что происходит в переходные периоды между стадиями жизненного цикла в семейной истории.

Системные симптомы как правило группируются вокруг таких переходов, когда члены семьи сталкиваются с задачей трансформации своих взаимоотношений друг с другом при переходе на новую фазу функционирования.

Симптоматическая семья "застревает" во времени и часто оказывается не в состоянии выйти из системного тупика. Такой выход требует изменения правил функционирования и переструктурирования существующей системы отношений.

Изучение семейной истории может дать важные ключи к пониманию природы таких тупиков и прояснить, как симптомы могут появляться, консервируя некоторые стереотипы взаимоотношений, аффекты и системные значения. Симптом представляет своего рода "консерву" для аффективных и смысловых компонентов предыдущих поколений.

Средством записи исторических контекстов и особенностей отношений и связей, существующих внутри семьи служит генограмма.

Семейная история является частью системного времени в котором разворачивается жизнь семьи.

ТЕМПОРАЛЬНЫЕ ПАРАМЕТРЫ СЕМЕЙНОЙ СИСТЕМЫ

1. Порядок рождения, пол и разница в возрасте между детьми в семье.

Модели поведения людей во многом определяются тем, были ли они старшими, средними, младшими или единственными детьми в семье. Люди, занимающие одинаковые позиции в семье по порядку рождения, имеют весьма близкие психологические характеристики.

Существует ограниченное число возможных ролевых позиций в семье в зависимости от количества детей, их пола и промежутка между их рождением. В настоящее время модели поведения, связанные с порядком рождения, претерпевают изменения вследствие социальных перемен, контроля над рождаемостью, женских движений, большого числа семей, повторно вступающих в брак.

Старшему ребенку в семье обычно больше других детей свойственны ответственность, добросовестность, стремление к достижениям, честолюбие. Он склонен брать на себя часть родительских функций, заботясь о младших братьях и сестрах, особенно в случае болезни или потери родителей. Он может чувствовать себя ответственным за семейное благосостояние, продолжение семейных традиций, часто становится лидером. Рождение следующего ребенка приводит к лишению его исключительной позиции в обладании любовью матери и часто сопровождается ревностью к сопернику.

Старшие дети, особенно мальчики, чаще других наследуют профессии отца и деда, и с ними семья в большей степени связывает успехи в карьере. Акцент на высокие достижения делает старшего ребенка более серьезным, стремящимся к совершенству и менее склонным к играм, чем другие. Поэтому довольно распространенной психологической проблемой старших детей является тревога не оправдать ожидания родителей и других авторитетных фигур. Им бывает трудно расслабиться и получать удовольствие от жизни.

Младшему ребенку больше свойственны беззаботность, оптимизм и готовность принимать чужое покровительство. Для членов своей семьи он может так навсегда и остаться малышом. К его достижениям родители, как правило, относятся менее требовательно. И если старшие дети в семье не умирают или серьезно не заболевают, он меньше посвящает себя продолжению дела семьи.

Положение младшего брата всегда чревато опасностью быть избалованным и остаться ребенком семьи. У младшего ребенка могут возникать проблемы с самодисциплиной и трудности в принятии решений, поскольку рядом всегда был кто-то старший и мудрый, чтобы позаботиться о его делах. Поскольку такой ребенок привык быть в семье самым маленьким, он знает, что силой в близких отношениях ничего не добьешься, и часто вырабатывает манипулятивные пути достижения желаемого, демонстративно обижаясь или пытаясь очаровать.

Если в семье его чрезмерно опекали, то он может оказаться бунтарем и, выбирая партнером по браку старшего ребенка, бороться впоследствии против его контроля. Младший ребенок, с которым хорошо обращались в детстве, обычно легок в обращении и популярен среди друзей.

Средний ребенок может демонстрировать характеристики как младшего, так и старшего или их комбинации. Однако часто средний ребенок, если только он не является единственной девочкой или единственным мальчиком в семье, вынужден бороться за то, чтобы быть замеченным и получить свою роль в семейной системе.

Такие дети бывают лишены авторитета старших детей и спонтанности младших. "Второй ребенок в семье находится под постоянным давлением с обеих сторон - борясь за то, чтобы опередить своего старшего брата, и боясь, что его догонит младший" (Adler, 1970).

Если семья многодетная, то характеристики средних детей во многом зависят от того, в группе каких детей они родились: среди младших или среди старших и какова разница в возрасте между ними. Промежуточная позиция средних детей стимулирует развитие у них социальных навыков. Они часто умеют вести переговоры и ладить с различными людьми, поскольку были вынуждены научиться жить в мире со своими старшими и младшими братьями и сестрами, наделенными разными характерами.

Единственный ребенок оказывается одновременно самым старшим и самым младшим в семье. В результате такие дети имеют многие свойства старшего ребенка, но могут сохранять в себе детские качества до зрелого возраста. Единственный ребенок наследует характеристики родителя того же пола.

Например, девочка, мать которой была младшей сестрой братьев, окажется более непостоянной и склонной к флирту, чем та, у которой мать была старшей сестрой сестер. Поскольку родители склонны возлагать большие надежды на своего единственного ребенка, как и на старшего, он обычно отличается в школе и в последующих областях приложения сил. Будучи исключительным фокусом внимания, единственные дети часто очень тесно привязаны к родителям на протяжении всей жизни и испытывают большие трудности в сепарации.

Для близнецов параметры старший/младший ребенок также имеют значения и проявляются в зависимости от того, в группе каких детей они родились. Например, близнецы, имеющие старшую сестру/брата, будут действовать как младшие дети. Если родители подчеркивают, что один из них появился на свет раньше другого, то роли старший/младший, могут быть поделены ими между собой.

Во взрослой жизни они испытывают сложности в разделении и обретении отдельной, собственной идентичности, особенно если они одного пола.

Большое значение имеют установки родителей относительно пола ребенка. В большинстве культур семьи обычно оказывают предпочтение сыновьям. Старшая сестра в семье может нести ответственность за воспитание младших детей и принимать на себя часть родительских функций, в то время как следующий за ней брат будет получать славу и высокие родительские ожидания.

Для стабильного супружества большое значение имеет то, в какой мере в нем повторяется положение, которое каждый из супругов занимал среди своих братьев и сестер. В связи с этим можно выделить:

• комплементарный,
• не комплементарный,
• и частично комплементарный браки.

В комплементарном браке старшего и младшего ребенка супругам легче договориться и подстроиться друг под друга, так как они воспроизводят свой опыт взаимоотношений с братьями и сестрами.

Они играют в браке комплементарные роли - один заботится, другой принимает заботу; один планирует, другой осуществляет эти планы; один хочет ходить на работу, другой предпочитает оставаться дома и т.д. Их связь тем прочнее и продолжительнее, чем больше отношения обоих партнеров напоминают их положение в семьях родителей.

Не комплементарный брак - это брак партнеров с одинаковой порядковой позицией в родительской семье. При прочих равных условиях им требуется больше времени и усилий, чтобы договориться и действовать согласованно. Когда в брак вступают два старших ребенка, они могут бороться за власть и конкурировать во взаимоотношениях. Два младших, наоборот, могут избегать ответственности и соревноваться, кто из них младше. Для брака двух младших детей может наступить особенно тяжелое время после рождения детей, когда возникает необходимость в длительном проявлении заботы и распределении ответственности.

Очень важным является то, был ли у супругов опыт взаимоотношения с сиблингами противоположного пола в родительской семье. Муж, который произошел из семьи, где все дети были мальчиками, будет, вероятно, воспринимать женщин как "чужеродное существо", и ему надо сделать больше усилий, чтобы понять свою жену, чем мужчине, который имел сестер.

Партнеры, которые занимали одинаковое положение среди братьев и сестер в родительской семье, легче узнают друг друга и быстрее достигают взаимопонимания.

Муж и жена, которые были самыми старшими в семье своих родителей, хорошо знают, что такое уход за младшими и ответственность за них. Они легко понимают друг друга и могут подменить один другого при необходимости, но плохо сотрудничают.

Партнеры с идентичным типом только тогда сохраняют полное согласие в браке, когда работают в разных областях, обеспечивают друг другу определенную свободу в личной жизни, имеют разные компании и параллельно воспитывают детей: например, сыновей воспитывает отец, а дочерей - мать.

Частично комплементарные отношения устанавливаются в том случае, когда один или оба партнера в родительской семье имели несколько типов связей со своими братьями и сестрами, из которых одна по крайней мере совпадала с таковой у партнера.

Единственные дети, в силу их большей привязанности к родителям, скорее будут искать в партнере черты отца или матери. Наилучший прогноз для таких лиц имеет брак с партнером, имевшим младшего брата или сестру. Наихудший прогноз имеют браки, в которых каждый из супругов был единственным ребенком в семье.

Важно отметить также, что комплементарность брака не является абсолютной гарантией его стабильности. Необходимо соотнести этот параметр с тем характером взаимоотношений, который был в родительских семьях супругов. Например, муж ожидает от жены заботы о нем как о младшем брате, в то же время бунтуя против чрезмерной опеки, как делал это со своей старшей сестрой.

2. Совпадение жизненных событий.

К ключевым жизненными событиям семьи относятся:

• рождение детей,
• заключение браков,
• разводы и временные расставания,
• разделения семьи (естественные и вынужденные),
• переезды и миграции,
• заболевания,
• изменения во взаимоотношениях,
• карьерные изменения,
• смена места работы и учебы,
• религиозные события (крещение детей, венчание),
• серьезные неудачи и успехи,
• смерть близких (естественная, случайная).

События, происходящие в одно и то же время в семейной истории и часто кажущиеся несвязанными, системно соотносятся и имеют глубокое влияние на семейное функционирование. Мы не говорим здесь, что одно событие вызывает другое и служит его причиной, скорее, речь идет о сочетании ряда событий, которые могут влиять на развитие семейных паттернов.

Выделяют четыре типа совпадений.

А. Совпадение важного жизненного события в семье с началом развития симптома у какого-либо ее члена или с этапами его обострения. Типичным примером подобного совпадения является возрастная регрессия ребенка после рождения младшего брата или сестры.

Б. Группирование важных жизненных событий в переходный период между стадиями жизненного цикла. В этот период семьи особенно уязвимы к изменениям. Например, женщина, долго откладывавшая свой брак, выходит замуж вскоре после смерти своего отца.

В. Синдром годовщины. Некоторые совпадения могут быть поняты как реакция на годовщину какого-нибудь важного или травматического события. Например, депрессивное настроение, возникающее каждый год в одно и то же время, может совпадать с годовщиной смерти родителя или брата/сестры, причем такая связь не обязательно будет осознаваемой. Или в определенном возрасте у членов семьи может резко возрастать тревога. Так, у мужчины, отец которого умер от инфаркта в 40 лет, может развиться страх умереть от сердечного приступа, когда он начинает преодолевать этот возрастной рубеж. Или женщина может начать особенно бояться развода, когда ее дочери исполнится столько же лет, сколько было ей, когда их семью покинул отец. Или, например, в консультацию обращается мама с проблемным подростком тринадцати лет. В процессе интервью выясняется, что когда ей самой было тринадцать лет, у нее умерла мать. Возможно, она обращается за консультацией именно сейчас, так как ее сын приблизился к возрасту, в котором у нее самой отсутствует опыт воспитания матерью. В семьях раковых больных широко распространены случаи, когда люди заболевают раком в том же возрасте, в котором внезапно умер кто-то из членов семьи (Шутценбергер, 1997).

Г. Совпадение ряда событий с рождением ребенка может сделать его положение в семье особым. На особое положение Зигмунда Фрейда в семье своих родителей указывает ряд обстоятельств. В год его рождения умирает отец его отца, через год рождается и вскоре умирает его брат, после чего в семье долгое время рождались одни девочки. Кроме того, через пару лет после его рождения старшие сыновья отца от другого брака иммигрируют в Англию. Неудивительно, что Фрейд занял в своей семье исключительную роль, став для родителей заменой всех этих потерь. Интересно, что Анна Фрейд, самая младшая дочь Зигмунда, родилась в 1895 г., в один из важнейших периодов жизни Фрейда. В 1896 г. умирает отец Зигмунда Фрейда, потерю которого он рассматривал как наиболее значимое и тяжелое событие своей жизни. В этот период Фрейд публикует свою первую аналитическую работу “Исследование истерии” и начинает свой знаменитый самоанализ. "Наш собственный опыт привел нас к тому, чтобы уделять особое внимание тому, как влияют на семью потери. К ним семье гораздо труднее приспособиться, чем к другим изменениям" (McGoldric & Walsh,1983).

Уолш (1978) обнаружил, что внуки, демонстрирующие симптоматическое поведение, часто рождаются в пределах двух лет до или после смерти прародителей. На ожидания родителей от конкретного ребенка существенное влияние оказывает процесс "родительского проектирования", обстановка в семье на момент его рождения и особенно качество супружеских отношений в этот период.

Ребенок, рожденный в "хороший" период брака, когда отношения родителей не были омрачены конфликтами, имеет большие шансы быть любимым ими. И наоборот, ребенок, родившийся "не вовремя", когда семья не была к этому готова, может нести на себе печать отвержения.

3. Повторение паттернов функционирования в следующих поколениях.

Множество симптоматических паттернов, таких как алкоголизм, инцест, физические симптомы, насилие и суициды, нередко повторяются из поколения в поколение. Узнавание и исследование таких паттернов может помочь семье понять, какие способы адаптации она использует, и избежать повторения неприятных моделей в настоящем и их перехода в будущее, освоив другие способы совладания с ситуацией.

Наследие "семейных программ" может оказывать серьезное влияние на ожидание и выборы в настоящем. Так, например, женщина, происходящая из семьи, где в нескольких поколениях были разводы, может воспринимать развод почти как норму.

Выбор жизненного пути может также отталкиваться от жизненного опыта и интересов предыдущих поколений.